Большая часть пути в Лахемаа проходит вдоль полей или среди густых ароматных лесов, и любая дорога, если задаться целью, выводит к морю – самому красивому и непредсказуемому по своему характеру. Держим путь в Кясму, чтобы посетить музей и просто погулять. Ещё в августе здесь мелькали шустрые ласточки, обучая молодняк летать (ласточка – национальная птица Эстонии). 

К большому валуну Majakamäe kivi (назван в честь маяка) на берегу (а в Кясму есть и другие огромные валуны, например, Lemeti kivi) приставлена деревянная лестница, чтобы любой смог забраться на него и сфотографироваться: если снимок сделан издалека, то ты получаешься маленьким на фоне камня и морских горизонтов, а можно сделать портретную фотографию, захватив кусок коричневого камня и размыв задний фон моря. А может быть, вам просто захочется посидеть на нём и погрустить, глядя на синеву морского простора.

Деревня Кясму (http://www.kasmu.ee/) с кажущимися уютными и удивительно трогательными домиками, расположенная на одноимённом полуострове и имеющая красивое каменистое очертание берега, называется также «Деревня капитанов» и впервые упоминается в исторических источниках в 1453 году. С 1884 по 1931 годы здесь действовала морская школа для подготовки капитанов дальнего плавания.

Главной достопримечательностью Кясму является Морской музей, экспонаты которого рассказывают о морских походах ушедших в плавание капитанов, рыболовстве и даже контрабанде спирта в Финляндию, на средства от которой и приобретались первые парусные суда, а впоследствии создана судостроительная верфь. Здесь такие стройные сосны, что кясмуские мастера брали их для своих кораблей, поэтому и называются эти деревья корабельными соснами. Лодки и небольшие корабли строились здесь  на протяжении 200 лет, а более значительные парусные суда начали строить в Кясму с конца XIX века. Так, в 1891 году были сооружёны маяк и первый морской парусник. Побережье Кясму порой становилось портом приписки нескольких десятков  кораблей, не отправившихся зимой в море.

Большое влияние на развитие деревни оказывали приобретаемые капитанами в дальних странах в  ходе своих многочисленных путешествий знания и опыт, а также приезд сюда для летнего отдыха знаменитостей из среды балтийско-германской, русской и эстонской интеллигенции. 

На территории музея разбросаны старые корпуса разряженных мин. В специально обустроенной лодке можно организовать обед и наслаждаться живописным видом, открывающимся с берега, а рядом устремлена ввысь вышка, с которой удобнее всего вести свои наблюдения за округой и, поднявшись, просто любоваться окрестностями с высоты, вглядываясь в далёкие горизонты. Рядом с вышкой на высоком валуне — белый силуэт оленихи. Она стоит на каменной глыбе, устремив взор в море. Нет чёткого ответа, с какой целью установлена скульптура. Но логично предположить, что она символизирует женщину, с нетерпением ожидающую из морского похода капитана — своего мужа, сына, брата…

Эстония рождает камни… Камней много: огромные и очень большие, большие и не очень. Основной версией их образования является движение зародившегося на севере ледника и постепенно расползающегося во все стороны, унося с собой каменные обломки. Когда ледник начал таять, вода обтачивала камни. Таким образом, почти вся территории Эстонии была покрыта камнями. Поэтому прежде, чем что-то посеять и посадить весной, построить, людям приходилось очищать землю от камней. Однако, они появлялись снова, как будто вырастая из-под земли. Особенно много камней на мелководье, их там никто не убирает, это мы и заметили в Алтья и Кясму. Но на суше остались большие валуны, среди которых попадаются интересные экземпляры, имеющие свои имена и легенды.[/learn_more]

В музее, который располагается в доме, где долгое время была советская пограничная застава, работает гидом Мээлис Лиивлайд. Мне показалось, что ему нравится его занятие, он радушен и любознателен, но главное – это его совместная работа с Аарне Вайком, хозяином музея и, конечно, любовь к своей стране и интерес к её истории.

А каких только экспонатов, собираемых, вероятно, не один год, не представлено в музее: старые трогательные фотографии этих мест, людей и их быта, можно рассматривать карты, морские приборы и приспособления, спасательные круги и штурвалы с судов, специальные фонари, увидите вы и снасти моряков, всевозможные бутылки из цветного стекла, макеты парусников, чучела рыб и птиц. На столе лежит фотоальбом с уникальной коллекцией чёрно-белых и цветных открыток, что весточкой прилетели домой в родную деревню Кясму. Рассматривая их, обращаешь внимание на то, что много открыток направлены из Англии, хотя, безусловно, приходили они и из экзотических стран и южных морей. Что думали капитаны в редкие минуты отдыха вдали от родного дома? Вспоминали о  семье, стремясь поскорей вернуться…

Но самым уникальным экспонатом можно считать сохранившийся в своём первоначальном виде меч эпохи викингов, найденный в 2008 году в Maidla недалеко от Kiviõli (Кивиыли, уезд Ида-Вирумаа) и хранящийся теперь у Аарне. На небольшом холме в окружении редких сосен стоит старый уже не работающий маяк,  размещённый внутри маленького двухэтажного строения белого цвета, он до сих пор является едва ли не самым значимым местом для Аарне, и кто знает, может быть, мы ещё увидим свет маленького маяка! 

Мы осторожно поднялись по ступенькам на второй этаж. Аарне бережно достает неширокий и даже несколько изящный меч из специального футляра и демонстрирует нам оружие с украшенной узором рукояткой и семидесятидвухсантиметровым лезвием, местами даже сохранившим свою остроту. Меч достаточно лёгок и, держа его в руках, мысли вихрем унеслись в эпоху Средневековья.

Сделав несколько пейзажных снимков, мы прогулялись в другую сторону, туда, где виднеется поросший соснами остров Kuradisaar (Курадисаар, Чёртов остров), который кажется каким-то неприглядным и мрачным, но Мээлис назвал его Островом роз (Roosisaar), что объясняется обилием произрастающей здесь розы морщинистой. 

Роза морщинистая, являясь дальневосточным видом шиповника с высоким содержанием в плодах аскорбиновой кислоты, была впервые завезена в Эстонию в середине XIX века академиком А.Ф.Миддендорфом, российским естествоиспытателем и путешественником. С помощью ветра и моря семена красивых плодов этого растения переносились и закреплялись, разрастаясь вдоль побережья и создавая целые прибрежные розарии.

Есть и другое название полуострова – Saartneem (Саартнээм), но «neem» — это мыс по-эстонски. Каким образом остров может стать мысом или наоборот? Очень просто, если предположить влияние приливов, когда вода скрывает возможную тропу, отделяя остров, и отливов, когда островок кажется связанным с материком и его действительно можно считать мысом. Велика также вероятность взаимопроникновения слов и их звучания по-эстонски и по-русски. Не слышится ли при частом произнесении слова «Saartneem» фраза «Чёрт с ним»? Возможно, если учесть, что, не зная иностранного языка, можно по-своему услышать и трактовать впоследствии произнесённые  слова, и порой весьма необычно. Таким образом, русское упоминание «Чёрт с ним» могло превратиться в эстонское Курадисаар.

В детской книге эстонской писательницы Дагмар Нормет приводится и другая, сказочная версия названия острова. Чёртовым он стал потому, что лесная ведьма «усаживалась на прибрежный камень, пела и заманивала проходящие корабли на рифы. В то время Чёртов остров был известен ещё как Розовый остров и носил это имя по праву. Там росло множество кустов шиповника, и летом островок выглядел как цветущий сад. Потом, когда корабли один за другим стали налетать на рифы, моряки решили, что здесь замешан сам старый чёрт. Они начали обходить Розовый остров и прозвали его Чёртовым».

В период отлива на остров можно добраться пешком, имея специальную экипировку, но с апреля по июнь доступ туда запрещён из-за гнездования птиц. Мы же прошли по лесной тропе, местами ступая по колючему ковру из хвои, миновав причудливый корень дерева. В определённый момент мне показалось, что, как в сказках Ф.Р. Крейцвальда, он вдруг оживёт и превратится в прекрасную деву, если юноша освободит её. По пути нам попалась горка камней «Õnnekivi hunnik», и по легенде нужно взять с собой на память маленький камешек, а камешек большего размера бросить в эту кучку «счастья» и загадать тайное желание. Но, опьянев от моря, ощущения свободы и трепета перед простором, я забыла взять камешек, не загадала желания и осталась без своего счастья. Но заветное желание всё-таки имеется, и я тут же придумала, что если оно сбудется, то я создам новую горку камней и поведаю вам новую легенду. И не хотел ли сказать нам в своих сказках Крейцвальд, чтобы, поймав своё счастье, мы его не упустили?

Угостив на прощанье вкусным домашним пирогом, Мээлис задумчиво глядел нам вслед в ожидании интересного рассказа, который я и написала о Лахемаа, удивительном Морском музее, а может быть, и о нём самом.