Хорошо сидеть на огромном, словно слон, сером валуне Маякамяэ. Забраться на его спину по приставной деревянной лесенке в девять ступеней, так же спуститься. Я не спешу и сижу по-турецки на спине камня-слона.

Слева что-то блеснуло – солнышко попало на линзу объектива. Кто-то хочет запечатлеть счастливчика, который опередил всех и теперь блаженно улыбается, отвернувшись в сторону моря. Ой, а это я и есть – с улыбкой, как говорят, до ушей. Я приехала ранним утром, чтобы застать засидевшийся в гостях туман. Но не вышло – он рванул из нашего залива за лесок, к озеру.

Мой фотоаппарат лежит рядышком, тоже счастливый – ему не пришлось снимать сырую туманную сущность. Вместо этого он глядит своим большим круглым глазом на море, оценивая цвета и силу дополуденного света. Мы любим море, мы оба мечтатели.

Мимо с гортанным криком пронеслась чайка.

– Ты тоже жаждешь присесть на этот камень? – кричу я.

У неё много таких камней, а у меня он один.

Я загадываю желание – приехать сюда и остаться: в задумчивости бродить вдоль моря, спорить с чайкой за место на камне, смотреть на море через ромбики рыбацкой сети, сидеть на лодке, только-только вернувшейся с моря, навещать маяк и убеждать его в том, что он всё ещё нужен кораблям.

Камень-слон вздохнул. Я замерла – что изменилось с этим вздохом? Ничего, мне почудилось. Или?.. Я тоже вздохнула – сказки и легенды оживают здесь на каждом шагу и прячутся за такими вот валунами. Маякамяэ – долгожитель, добравшийся до этой земли с окраин северного полушария Земли. Он знает множество разных историй, потому что был им свидетелем. Не удивлюсь, если у него припасена своя история-легенда. Посижу, послушаю – вдруг он разоткровенничается.

А ещё легенды таятся в кронах корабельных сосен, раскачиваясь вместе с ними на ветру. Ветер тормошит сосновые иголки – одну за другой, одну за другой, а вместе с ними перебирает и легенды – какую почитать на этот раз, какую рассказать там, куда он унесётся завтра? Но я и сама могу что-нибудь придумать, например, сказку – и непременно со счастливым концом. Уже придумала, а ветер всё ищет…